Charlie Bewley VK Russia

От автора:
Итак, наконец-то собралась с мыслями, чтобы все это чудо записать…
По двум основным причинам: чтоб самой не забыть, и на вопросы больше не отвечать.
Я очень хотела написать историю о Чарли, о том, как наконец-то лично познакомилась с девчонками…но в процессе вдруг выяснилось, что это история про меня.
Вот такой у нас дисклеймер, предупреждаю сразу, это история про меня, поэтому, кому не интересно, просто не читайте, кому интересно, устраивайтесь по-удобнее…

История моей сказки началась всего несколько месяцев назад. То, что такое мероприятие будет, я знала еще весной… Но, видимо, моей тушке очень не хватало подзатыльника, чтобы я, наконец, зашевелилась. И вот, к середине сентября я понимаю, что поехать-то я хотела… но загранпаспорт у меня закончится 19 сентября… а делать его месяц… и еще виза, билеты и прочее…
В общем, не светит мне РингКон, как ни крути.
И не светил бы, но первый «виртуальный подзатыльник» я получила от Чарли, который очень вовремя написал мне следующее: «Я настаиваю, чтобы ты поверила в себя…»
Ну, настаивать это, конечно, хорошо, только что делать-то?
И тут же я получаю второй «виртуальный подзатыльник» от Марианн, которая показала мне в какую сторону делать первый шаг, за что я навсегда останусь ей благодарна.
И, если первая встряска разобрала меня на кусочки, то вторая собрала заново. И, кажется, во время этих процессов что-то изменилось. Я уже не могла позволить себе отказаться от этого. И дело было вовсе не в Чарли.
То, что мы делаем, мы все, уже давно вышло за любые возможные рамки. Мы – семья, так или иначе. Мы разговариваем каждый день, мы скучаем друг по другу, мы делимся печалями и радостями. Мы стали по-настоящему близки. И я не уверена, что мы когда-либо сможем в полной мере отблагодарить Чарли за то, что с его помощью, пусть даже косвенной, мы смогли узнать людей, с которыми никогда бы не познакомились, не появись он в нашей жизни.
Я знала, что должна быть именно на этом мероприятии в большой степени из-за людей, которые будут на нем присутствовать.
Делать все пришлось в темпе вальса, то есть не раз, два, три.
В общем-то, и раз, и два, и три произошли за последние 2 недели перед РингКоном.
То есть, октябрь уже начался, а у меня даже документов не было! Побежала делать паспорт. Даже если срочно, то получаю я его только 12 октября, через 9 рабочих дней после сдачи, что меня совершенно не устраивает. Начинаю объяснять девушке, которая принимает документы: «Вы не понимаете. Мне нужен паспорт через 7 дней, не через 9. Я буду в Германии 15 октября».
Она смотрит на меня с недоумением: «А визу вы когда получать будете?»
«За 3 дня!» — уверенно говорю я, хотя знаю, что виза делается 2 недели…
Она смотрит на меня несколько удивленно, но потом сдается: «Хорошо, приходите 9 октября»
Прихожу домой, а там меня уже ждет сообщение от администрации ForksBloodBank о том, что билет-то я выиграла, но прежде, чем его мне отослать, им хотелось бы быть уверенными, что я действительно поеду, чтобы билет не пропал зря…
«Конечно, я поеду!» — пишу им в ответ, затем закрываю окошко сообщений: «А теперь попробуй убедить в этом меня…» — говорю сама себе.
В пятницу, 8 октября приходит смс’ка: «Приходите за паспортом»
В итоге на 9 октября у меня есть паспорт и чисто гипотетически где-то на пути ко мне мое письмо-подтверждение о том, что я выиграла билет… не густо.
Захожу в визовый центр и уверенно обращаюсь к администратору: «Я только что получила паспорт, в следующую пятницу мне надо быть в Германии, вы мне поможете?»
Девушка окидывает меня, мягко скажем, удивленным взглядом: «Приходите в понедельник со всеми документами, справками, билетами и подтверждениями, так как в консульство вы сможете попасть только по записи».
Мило. Один день на сбор всех документов и покупку билетов, письмо могло бы сильно помочь в получении визы, но его до сих пор нет…
В понедельник прихожу в визовый центр к восьми утра.
Уже другая девушка одаряет меня более чем удивленным взглядом, когда я сообщаю ей, что мне завтра надо попасть в консульство, так как у меня самолет в четверг.
Б Е З У М И Е
А ведь меня продолжают спрашивать все настойчивее, еду ли я на РингКон.
Что в такой ситуации я могу ответить? Да? Нет? Может быть?
А черт его знает – вот, наверное, самый точный ответ.
Во вторник прибегаю в консульство к часу дня, как и было назначено.
Мужчина в четвертом окошке перелистывает мои документы и смотрит на меня тем самым непередаваемым словами взглядом, впрочем, кажется, я уже успела к нему привыкнуть за последние несколько дней.
«Понимаете, мне надо быть в Германии в эту пятницу…», — я делаю глубокий вдох.
«Я-то понимаю, только, видите ли…», — прерывает он мой монолог, — «Даже, если предположить, что мы вам поставим бизнес-визу (а у нас нет объективных причин для этого, так как цели поездки у вас сугубо туристические), то сегодня компьютер уже проставляет дату получения: 15.10.2010. А туристическую визу надо ждать от двух до четырех недель».
Кажется, мне не хватает воздуха. Я закрываю глаза и делаю медленный глубокий вдох, пытаясь расправить легкие.
«Нет», — наконец произношу я и открываю глаза. «Нет. Вы не понимаете. У меня самолет в этот четверг вечером. Мне нужна виза утром», – я четко проговариваю каждое слово.
Теперь он смотрит на меня с откровенным любопытством.
«Хорошо. Раз ты не растерялась и не расплакалась, я попробую помочь тебе. Можно ли найти какую-то информацию о мероприятии в Интернете?»
Он распечатывает программу мероприятия с сайта и уходит.
Кажется, я снова забываю, что у меня есть легкие.
Он возвращается через несколько минут слегка разочарованным: «Нет, начальство не посчитало это веской причиной, чтобы давать тебе бизнес-визу. Если бы у тебя было это письмо-подтверждение, было бы намного легче»
Ну вот, то, что я не дышу уже минут 20, совершенно меня не тревожит. Наверное, именно в этот момент я начинаю балансировать на грани какой-то другой реальности.
«Знаешь что», — наконец говорит он: «Я изменю дату у себя на компьютере».
«Приходи в четверг с 9 до 11 утра. Теперь это вопрос только твоего везения» — он отдает мне папку.
У меня хватает сил только на неясный кивок.
И снова: так ты едешь на РингКон?
А черт его знает.
Почему бы вам ни задать этот вопрос моему везению?
А чувствую ли я себя везучей?
А черт его знает.
Ах, да, чуть не забыла, надо же предупредить маму и начальство…
Витя, я беру отгул. В четверг я уезжаю к родственникам в Москву.
Врать, конечно, нехорошо, но такое объяснение ему будет понятнее. К тому же попытки рассказать обычным людям, что же такое РингКон… в общем, не увенчались успехом.
В среду вечером я получила письмо и едва не расплакалась над ним. Как бы оно помогло мне с визой! Да, да, я помню, везение.
Прихожу домой и бросаю письмо на стол перед мамой: «Если я завтра получу визу, то выходные проведу в Германии, хорошо?»
Кажется она в шоке, но, тем не менее, не возражает.
Хм, это было не сложно.

Ночь со среды на четверг проходит без сна за работой, а в восемь утра я уже бегу в консульство. Так чувствую ли я себя везучей?
Девушка выдает мне паспорт и желает удачной поездки.
Значит ли это, что мне не отказали?
Я судорожно листаю паспорт.
Вот она!
Я делаю пару шагов назад и оказываюсь напротив четвертого окошка.
Он занят с очередным посетителем, но я стою и смотрю на него. Я опять выпадаю в параллельную реальность потому, что он чувствует мой взгляд и поворачивается ко мне.
Я люблю вас! – показываю ему знаками и посылаю воздушный поцелуй.
Он улыбается и кивает, а посетители смотрят на меня с недоумением. Я поворачиваюсь к ним и пожимаю плечами с улыбкой. Потом смотрю на часы: 10:30.
Кажется, мне не мешает поторопиться.
Развернувшись, я в буквальном смысле вылетаю из консульства и бегу через парк.
К 11:30 вбегаю домой. Через пол часа, выскочив из душа, я вспоминаю, что надо, наверное, предупредить всех, что до понедельника меня не будет.
Что сказать? Ах, да, черт его знает…
Я хватаю свой плеер и выхожу на балкон. В середине октября. В Питере. С мокрыми волосами. Никому не двигаться! Я обронил мозги! С другой стороны,… какая к черту разница?

Пока видео грузится в контакт, я пытаюсь досушить волосы. Ох, у меня же не собрана сумка!!
Открываю шкаф и, не глядя, беру из первой попавшейся стопки столько, сколько поместилось в руку. Багажа у меня не будет, только ручная кладь. Я не наряжаться туда еду, в конце концов.
Ipod? А как иначе? Что загрузить? Обычно я подбираю стиль музыки под настроение… Какое у меня настроение? Наверное, 3-4 часа сна в течение последних недель сделали его чересчур изменчивым… Перескакивать с одной эмоции на другую? Обычное дело! Грузим все!
Видео загрузилось, пошли первые комментарии, надо бы ответить, но я уже катастрофически опаздываю на регистрацию! Блин!
Хватаю сумку и ноут, который еще надо успеть отдать Мишке! Опоздаю, никогда себе этого не прощу!
Я не помню, как успела пройти эту полосу препятствий в аэропорту…
Помню только свой голос у стойки регистрации: «Извините, а можно мне место у окна?»
И какой-то странный шорох на границе сознания: ЧТО?
Наверное, я опять потерялась между реальностями. Ведь только тогда, когда я уже ожидала посадку, я вдруг вспомнила о том, что безуспешно пыталось донести до меня мое спящее сознание:
Я же до смерти боюсь летать на самолетах…

Судорожно достаю телефон. Только не плакать. Если тебе нужно через это пройти, ты это сделаешь… А кто-нибудь… кто-нибудь обязательно тебе поможет.
Не может же быть такого, чтобы мне совсем некому было помочь, верно?
В 16:50 окончательно успокоившись, отключаю телефон, пристегиваю ремень безопасности, за окном моросит.
Ах, да, у меня еще и место в хвосте… тут больше всего трясет… но почему-то меня это больше не волнует.
Наверное, это потому, что кто-то пообещал мысленно держать меня за руку. Видимо, этот кто-то выполняет свои обещания.

Самолет взлетает, а я опять балансирую на грани реальности, пытаясь найти в себе хотя бы крупинку страха. Но почему-то ее нет.
Поворачиваюсь и вижу перед собой чашку кофе. Странно, я не помню, как это тут оказалось. Сколько я уже так медитирую? Я делаю глоток, отставляю чашку и снова поворачиваюсь к окну.
Когда я поворачиваюсь обратно, чашки уже нет.
Я что, уснула? Или просто отключилась? Сколько времени прошло? Полтора часа? Кажется, столько до Праги.

В 17:15 Прага встретила меня абсолютно безоблачным небом.
Наверное, все правильно.

Двигаемся четко по расписанию, поэтому у меня впереди 3 часа ожидания следующего рейса.
Я ненавижу бесцельно ходить по магазинам, меня это утомляет, но как убить 3 часа жизни? И ведь ничего почитать не взяла… забыла!
Вспомнила, что со вчерашнего дня ничего не ела, взяла что-то пожевать и еще кофе.
Среди прочего обзавелась марципаном в 200г весом. Ужина сегодня не предвидится, так что он может быть кстати.
Обошла все магазины, только бы удержаться… удержаться от того, чтобы запрыгнуть в такси и мчаться на Карлов мост.
Глубокий вдох. Это место меня так и не отпустило. Ничего, я еще вернусь, обещаю, но, видишь ли, похоже, меня ждут где-то еще. Хотя… ой, кто же меня ждет? Я ведь толком не успела никого предупредить, кажется, только Селе сообщение бросила… и только ее телефон у меня есть… упс.

20:25 рейс в Кёльн. Маленький-маленький самолетик и место под крылом у окна… Всю дорогу буду смотреть, как самолеты крыльями машут…
Мужчина, сидящий рядом оказался вежливым и каким-то ….заботливым, что ли.
Я похожа на человека, о котором нужно заботиться? В другое время я бы сказала: гггрррррр!
Но сейчас это почему-то успокаивает.
Я завернулась в шубу и закрыла глаза. Уже вечер, а силы мне сегодня еще понадобятся.

22:00 – Кёльн. Я почти на месте… почти…
Кажется, кто-то нарочно решил в эту поездку столкнуть меня с моими самыми жуткими страхами…
Я встаю на лестницу, и понимаю, что не могу пошевелиться. Это не просто страх, как с самолетами. Вот это самая настоящая фобия, а лестница стеклянная…
Вдох-выдох.
Открываю глаза. И почему-то мне опять не страшно. Неужели мой кто-то до сих пор держит меня за руку? Я оглядываюсь по сторонам и спокойно иду вниз, не находя и тени прежнего страха даже на границе сознания…
Выхожу из аэропорта и оглядываюсь.

Уххх, и правда декорация к триллеру «Куб» — все здание из стекла с металлическими перекрытиями.
Автобус или поезд?
А черт его знает.
В очередной раз все решает случай, когда молодой человек с приятным британским акцентом практически за руку приводит меня к поезду.
00:00 я наконец-то добираюсь до отеля. И застываю в недоумении.
Кажется, местные боги обладают незаурядным чувством юмора — передо мной стоит настоящий пряничный домик, а ночная подсветка только усугубляет это сходство.
«Только не зовите меня Гретель», — вздыхаю я, и набираю код на двери.
Слева, как и обещано, висит ключ, на котором красивым почерком написано: Мария.
Почему-то сейчас мне нравится, как звучит мое имя.
Я пробираюсь по лестнице на первый этаж и застываю на пороге номера. Ну точно пряничный домик!
Смотрю на часы, мда, хорошо, что завтра все начнется только в 12.
Я ведь еще даже не представляю, где тут искать Маритим.
Срочно разобрать вещи, в душ и спать! Завтра трудный день!
Открываю сумку и недовольно кривлюсь: вот что бывает, когда не смотришь, что берешь… ни одной цветной вещи, все черно-белое. Фильм нуар. Ну и пусть.
Уже зарывшись с головой в одеяло, пишу маме смс’ку: «Спокойной ночи»

…

Будильник в номере — такая насмешка над сокровенным!
Я же не слышу будильников!
Но в этот раз я легко просыпаюсь в семь утра. Выглядываю в окошко, да, мне определенно нравится это место. К этому можно привыкнуть.
К завтраку спускаюсь в 8:00.
Дизайн помещения поражает воображение — лавка старьевщика и бабушкин сельский домик в одном лице.
Мммм…что у нас на завтрак?
Я оглядываю стол и чуть ли не плачу.
В нормальном состоянии я бы попробовала ВСЕ!
Но, я не могу есть, когда нервничаю.
В итоге с грехом пополам запихиваю в себя чашку кофе с кусочком кекса.
Что-нибудь сладкое я могу съесть в любом состоянии. Я же сладкоежка. 🙂
Вылетаю в холл и во все глаза смотрю на сына хозяйки отеля. Высокий, загорелый, очень симпатичный блондин.
«Тебе же не нравились блондины», — одергиваю себя, и, нервно постучав ногтями по стойке, спрашиваю у него, как мне найти Маритим.
Меня в очередной раз понимают практически без слов.
Он достает карту и проводит по ней пальцем. Отлично!
Это именно то, что мне нужно. Занятия спортивным туризмом не прошли зря, топографическим кретинизмом я не страдаю, на физическую форму не жалуюсь, а общественный транспорт ненавижу.
Я сюда приехала пробовать все на собственной шкуре, а не рассматривать мир через стекло пусть даже самого удобного автомобиля.
Ровно в 10 я покидаю отель. Удобно сложив карту так, чтобы мне был виден только нужный кусочек, я вприпрыжку иду по улицам Бонна и улыбаюсь прохожим.

Почему-то мне очень нравится улыбаться прохожим, когда у меня хорошее настроение, а оно у меня… ни больше, ни меньше — хорошее.
Я немного замедляю шаг, залюбовавшись кустом остролиста, но, опомнившись, бегом бегу через дорогу.

Городок маленький, красивый и безлюдный… мне тут определенно нравится. Жаль только, что Маритим находится в деловой части города, среди больших стеклянных офисный зданий. Не самое приятное для меня окружение, но что-то мне подсказывает, что я не успею этого заметить.

Я обхожу фонтан и смотрю на часы: 11:00, еще час. Сбрасываю Нике смс’ку. Мне бы очень хотелось, чтобы сейчас вы были со мной, но… чистота эксперимента — ни слова по-русски — это более, чем вдохновляюще!

Ровно в 12:00 я захожу в отель и выпадаю из реальности окончательно.
Вот это да!
Не даром это крупнейшая фэнтези-конвенция в Европе!
Такое количество ролевиков я в жизни своей не видела! Какие костюмы!
Всё, что только можно себе представить! Все самые популярные фэнтези-фильмы всех времен и народов в полном составе: Властелин Колец, Гарри Поттер, Сумерки, Ван Хельсинг, Другой мир, Дракула Брема Стокера и так далее.

Мда, впервые в жизни мне кажется, что я как-то не правильно одета…
Достаю письмо и подхожу к стойке, чтобы зарегистрироваться и получить программу мероприятия.
На стойке же, меня «окольцовывают» голубой РингКоновской ленточкой. Запястье из-за нее тут же начинает саднить, но я терплю, это своего рода знак — «теперь ты часть происходящего».
Двигаюсь по залам, пребывая в полнейшем восторге. Одна панорама битвы за Минас Тирит чего стоит!

На всей огромной территории проведения мероприятия постоянно что-то происходит, количество человек всё увеличивается и увеличивается, только как, скажите мне на милость, я здесь смогу найти хоть кого-нибудь? Я смотрю в программку: ммммм, интересно, кажется, я знаю пару-тройку человек, которые убили бы, чтобы попасть сюда… Ладно, начнем с полного осмотра территории. Похоже, краем глаза я замечаю Марианн, но, когда поворачиваюсь, ее уже нет.

Часа полтора я хожу как-будто трансе, списать все это на музыку с моего Ipod’а? Можно, но не буду.
Скорее всего, это на меня так действует атмосфера, которая так и пропитывает меня насквозь. Я успеваю чуть-чуть посмотреть «Как приручить дракона» в главном зале. Выхожу в фойе и снова замечаю знакомое лицо.
Насколько могут быть похожи люди, родившиеся в разных странах, выросшие в разных условиях и говорящие на разных языках? Очень.
Вот и сейчас я практически вижу перед собой мою очень хорошую подругу. Я присматриваюсь и подхожу ближе, радуясь тому, что сходство между Марианн и Трин не было иллюзией фотографии. Они действительно очень похожи.
Я подхожу и бормочу что-то бессвязное, наверное, меня и правда никто не ожидал здесь увидеть. Мыслей в голове нет никаких, разум по-прежнему направлен в себя. Если я не сумею с этим справиться, то все будут думать, что я слепоглухонемая.
Девчонки выходят покурить, возможно свежий воздух приведет меня в чувство. Я мерзну, и делаю вид, что разглядываю толпу. Сознание все еще шутит со мной. Марианн задает мне вопросы, а я отвечаю что-то невпопад, даже не осознавая, что именно. Я просто разглядываю ее — жесты, мимика, интонации, даже то, как она курит, кажется очень знакомым. Перевожу взгляд на Дениз,может она и выглядит чересчур серьезной, но мне нравится исходящее от нее чувство собственного достоинства.
Мозг продолжает отмечать все это на уровне «черного ящика». Ладно, данные обработаем позже.
Мы обсуждаем то, что Алекс отменил участие в мероприятии перед самым началом. Обидно, но не особо важно.
Девчонки уже успели побывать на пресс-конференции и говорят, что Чарли выглядел скучающим. Что ж, надеюсь, что ему не будет скучно в течение всех выходных, будет очень жаль.
Выясняется, что расписание изменилось, и у Чарли через полчаса фотосессия. Упс, я не была к этому готова. Я думала, что увижу его ближе к вечеру на Q&A. Ладно, хорошо, что я тут не одна, а то бы потерялась.
Мы собираемся наверх, чтобы успеть сфотографироваться, по дороге обсуждая то, что, когда приедет Селе, мы просто обязаны сфотографироваться все вместе. По дороге мы натыкаемся на Алессю. Вау, в жизни она даже красивее, чем на фото. Высокая и… есть в ней что-то такое… величественное, что ли.
Марианн представляет меня, а я как-то невнятно киваю. Ладно, я по-прежнему слепоглухонемая.
С этим можно жить.
Я оглядываю очередь.

Классно, Чарли становится все популярнее. Опять ухожу в себя.
Девчонки интересуются, какое фото я собираюсь делать. Я не знаю. Я никогда даже не думала об этом.
Что вы имеете ввиду говоря, что я должна сказать ему?
Нет, я не хочу «сцену с Элис», «поцелуйчики» и прочие «кусания».
Хотя есть одна вещь которая меня занимает: «Что же ты нашел во мне смешного?»
Очередь подходит довольно быстро. Из нашей компании я стою самая последняя.
Девчонки делают общий снимок — за проигрыш в споре с ТвайлайтВики они должны сделать смешное фото с Чарли, хотя тоже не знают, что бы придумать для последнего кадра. Вдруг, Чарли говорит: «Поднимите меня!»
Они удивленно переглядываются.
«Ну давайте, поднимите меня!»
Я складываюсь пополам. Он шутит? В нем сколько веса? Это на фото выглядит худеньким, но живьем он все, что угодно, только не худенький. (Или это те самые 12,5кг о которых он говорил?)
С грехом пополам девчонки поднимают его, а фотограф словно издевается: чуть правее, еще.

Ну да! Может его еще унести?
Подходит моя очередь, а в голове нет ни одной дельной мысли.
В итоге я делаю шаг вперед и вместо «Здравствуй» говорю: «Ну, и что во мне смешного?»
А он вместо «Здравствуй» обнимает меня и спрашивает: «Что?».
«Что во мне смешного?».
Он отстраняется и начинает с любопытством меня разглядывать.
Забавно, он тоже не узнал.
«Ведь ты сказал Саванне, что я смешная, так?»
Кажется, тут он понял о чем я, но фотограф просит нас поторопиться.
Он притягивает меня к себе, опять вторгаясь в мое личное пространство, и шепчет: «Обними меня крепче, милая»
…

А я делаю шаг назад. Не люблю, когда меня трогают посторонние. Для меня это вопрос доверия.
Едва сдерживаюсь от того, чтобы добавить: «Убери руки», слегка обнимаю его за талию и поворачиваюсь к фотографу. Сама ведь пришла фотографироваться, он-то тут при чем?
Вобщем, чувствую, фотография получится та еще.
Нет, и это я? Вы серьезно? Я всегда была дерзкой и не раз влипала из-за этого в истории. Но это? Это я? Та самая я, которая запустила тетрадью в декана на итоговом тесте? А тут я испугалась?
Замечательно. Спишу все это на пониженный сахар в крови.
Я отхожу, а он еще раз всматривается в меня. В голове мелькает мысль: «Кто там просил фото топлесс? Да вы просто загляните ему в глаза!».
Уже выходя из двери, я вдруг понимаю, что не даже смогу сказать во что он был одет.
Мы собираемся за дверью.
В голове по-прежнему пусто. Я еще не определилась, как ко всему этому относиться.
Девчонки слегка улыбаются, наблюдая мою реакцию. Так, надо еще договориться, когда он подпишет им футболки. И, кажется, у них запланировано интервью. Да, нормальные люди тщательно готовятся к таким мероприятиям не то, что некоторые, кто получает визу за 7 часов вылета…
Девочки договариваются с агентом Чарли о времени, и мы спускаемся вниз покурить. Я вдыхаю холодный воздух и замечаю, что у меня дрожат руки. Марианн улыбается и говорит, что это нормальная реакция.
Да?
«Нормально» — это не всегда применимая ко мне характеристика, но в какой-то степени это радует. Мне надо чем-то занять руки, и я беру у Дениз штатив. Заодно и помогу, у них собой еще ноут и камера.
Пора бы что-то съесть, но от одного взгляда на еду меня начинает подташнивать. В итоге беру себе мороженое. Да, ем мороженое, стоя на улице в футболке, в середине октября. Ну и что? По крайней мере, сразу видно, что я из Питера. Только у нас можно зимой встретить на улице людей с мороженым.
Девчонки смотрят на меня удивленно: «Ты вообще ничего не ешь?»
Ем! И гораздо больше, чем вы можете себе представить! Но сейчас мой организм не уверен, что сможет обнаружить желудок. Обойдемся так. Теперь мне холодно и снаружи, и изнутри.
Мы заходим в зал и застаем Гила на сцене. Здорово. А он, оказывается, очень веселый.
Следующим на сцену выходит Чарли, публика еще вялая… Рома Рейн как-то объяснял мне, что такое вялая публика. В итоге выступающий отдает, а в ответ ничего не получает, после такого обычно чувствуешь себя измотанным. Но похоже Чарли, как настоящий вампир, собирался выжать из аудитории все, что можно.
Приготовленный стул ему совершенно не был нужен. Наблюдая за резвящимся на сцене Чарли, я начинаю тихо сползать со стула со слезами на глазах.

В самом начале Чарли говорит о языковом барьере, ведь на РингКоне собрались люди со всего мира. Ой, Чарли, вот тут ты жестоко неправ. Языкового барьера вообще не существует. Я уверена на 100%, что для людей, которые действительно хотят понять друг друга, язык никогда не станет проблемой.
А вот это интересно, говоришь, съемки в Крыму были ужасны? Так и запишем! 🙂
Вот только скудный какой-то у него словарный запас для человека, который с месяц прожил в Крыму! «Привет» и «Спасибо»? Это все? Не может быть, чтобы с русской съемочной командой он не нахватался матерных словечек!
К сожалению, к тому моменту, как я решаюсь спросить об этом, я уже ничего не вижу от слез. (Во всем виноваты Аро, Кайус и Маркус)
В итоге я заикаюсь у микрофона, хотя по-сути результата это не меняет. Нет, его никто не учил великому и могучему. Двойка всей съемочной команде «СУ» за поведение. Теперь я действительно понимаю, почему ему там стало настолько скучно, что он решил побрить ноги.
Когда мы выходим из зала, я все еще вытираю слезы. Бьющая через край энергетика этого человека почти подавляет, интересно, всегда ли так происходит? Выходим в фойе и получаем фотографии.
Фото, где девчонки держат Чарли, получилось уморительным!
У меня?

Уныло.
Нет, я неплохо выгляжу на фото… если не считать того, что я зажатая и смущенная, да и он как-будто удивлен. Что ж, завтра придется это переделать… Мне нужна нормальная фотография.
Теперь надо дождаться церемонии открытия, а я уже чувствую себя исчерпанной. Опять спишу это на низкий уровень сахара в крови.
Мне определенно нравится ведущий мероприятия. Человек явно знает свое дело и церемония движется на удивление бодро.
Я оглядываю зал, людей собралось действительно очень много. А ведущий начинает перечислять страны мира, представители которых собрались на эти три для под крышей Маритим — Япония, США, Австралия, Италия, Франция…
Вау, я даже немного пугаюсь, когда на экране высвечивается русский флаг.
Похоже я тут единственная русская. Вот теперь зовите меня эгоитской, но мне это нравится.
Я выхожу из зала уставшая, у меня перенасыщение информацией, и мне нужно время, чтобы все это переварить.
Девчонки направляются перекусить перед балом вампиров, а я интересуюсь их мнением на тему присутствия на нем Чарли.
Маловероятно.
Поэтому я решаю сразу вернуться к себе.
Мне нужно побыть одной, чтобы придти в себя и перестать постоянно выпадать из реальности.
Неторопливым шагом я возвращаюсь в отель. Тут гораздо уютнее, чем в Маритим, хорошее место, чтобы пообщаться с собой.
Приходит смс’ка от Селе. Наконец-то я завтра ее увижу!
В 10 вечера, высушив волосы, я уже сворачиваюсь клубком под одеялом.
Возможно, если пораньше лечь спать, завтра наступит быстрее?

…

Просыпаюсь в семь, но долго валяюсь под одеялом, в комнате холодно.
Вспоминаю о том, что сегодня увижу Селе и выскакиваю из кровати. Нечего валяться! Она ведь приехала только на один день. Когда еще увидимся?
Завтрак? Кофе!
Я зависаю над столом, а хозяйка отеля удивленно на меня смотрит. Я слежу за ее взглядом… Ах, ее заинтересовали мои трясущиеся руки.
О нет, не волнуйтесь, я не наркоманка.
Кофе и шоколад — это все, к чему я позволила себе привязаться по-настоящему.
После завтрака я выпархиваю из отеля. Часов я не ношу, не люблю время, но что-то мне подсказывает, что я опаздываю. Что ж, транспортом все-равно не воспользуюсь принципиально.
Музыку погромче и вприпрыжку бегу в Маритим.
У самого входа получаю смс’ку от Селе: «Ты где? Мы наверху».
На втором этаже иду вдоль змеящейся очереди… Да, все уже в сборе, только меня не хватает.
Селе как раз такая, какой я ее себе и представляла — невысокая, с шикарной копной волос, очень светлая.
За разговорами время проходит незаметно.
Беру две фотографии, общая и вдвоем.
Если одиночная и в этот раз не получится, ну ее нафиг.
Заходим, сегодня я опять самая последняя из компании. Подхожу и уже достаточно легко обнимаю его. Но все-равно просить ни о чем не буду.
Посмотрим, что получится.
Теперь общее фото. Кажется, охранник на входе не особо порадовался нашей идее сфотографироваться всем вместе, но его мнение здесь никого не волнует.
Разворачиваемся и всей толпой угрожающе надвигаемся на Чарли. Для пущей внушительности я скрещиваю руки на груди и смотрю на него исподлобья. Он делает вид, что пугается. Хорошо. 🙂 Люблю, когда люди сразу же включаются в игру. Какой бы она ни была.
Нам по-прежнему сложно что-то придумать для фото. Пожалуй, только фото «пристрелим Бьюли» является образцом креативности.

Последний кадр.
«Поднимите меня!»
Мне кажется, или я уже это где-то слышала?
«Чарли, сколько ты весишь?», — отражается на наших лицах.
«Ну давайте, поднимите меня!»
Выстраиваемся в рядок.
Он поднимает ногу, я беру его за щиколотку.
Он в легких спортивных брюках и мои руки скользят по его ноге.
Он действительно тяжелый.
Поднимаем, я берусь за вторую щиколотку, и рука опять чуть съезжает вниз.
Кажется, у Дениз, стоящей рядом со мной, та же проблема, так как Чарли вдруг дергается и восклицает: «Нет, нельзя так делать!»
Он пытается натянуть брюки обратно, а я чуть не бросаю его на пол от неожиданности.
И в этот момент щелкает затвор.
Черт.
Мы ставим его на место, девчонки смеются, а я почти плачу.
Кажется, нам придется это переснять. И быть по-аккуратнее.
Чарли одергивает брюки и оглядывается. Потом заглядывает фотографу через плечо.
И тут его вскрывает. Никогда не видела, чтоб он ТАК смеялся.
Ладно, что бы там ни было на этой фотографии, если у него такая реакция на увиденное, то надо это сохранить для потомков.
Когда мы выходим из комнаты, я все еще вытираю слезы.
Хорошо, что на мне немного косметики.
Мы выходим из отеля. Девчонки курят, и мы не можем перестать смеяться.
«Нет, нельзя так делать!»
«Нет, Чарли, нам МОЖНО!» — восклицаем мы дружно перед новым приступом смеха. Мне холодно, но я этого не замечаю. Мы продолжаем стоять на улице, изредка забегая внутрь, узнать не готовы ли фотографии.
Нервно кручу в руках штатив.
Мы пересекаемся с итальянской частью нашей ангельской компании, когда в фойе начинают раскладывать фотографии.

Последняя фотография получилась где-то за гранью разумного, жаль только, что и я оказалась за гранью фотографии… и фотограф ведь не сказал.

Ну и ладно, в любом случае, такой кадр повторить невозможно.
Зато я вполне довольна одиночной фотографией. Получилось весьма естественно.

Мы стоим в фойе все вместе и разглядываем фото, когда неожиданно появляется только что пообедавший Чарли. Наверное, он заметил нас и подошел поболтать.

Вот к этому я просто не была готова. Черт его знает, что конкретно я ожидала увидеть, но точно не это. Он улыбается, спрашивает, если ли у кого-нибудь жвачка, разглядывает вместе с нами только что полученные фотографии. Он еще и без охраны? Что-то новое.
Очень быстро вокруг нас собирается толпа, его просят сфотографироваться, он соглашается, но когда его просят отойти поговорить, он вдруг отказывается.
«Простите, я сейчас занят», — говорит он,- «я тут с моими друзьями…»
Я с интересом поворачиваю голову назад туда, куда по моему мнению он только что показал рукой: с кем же он приехал?

А он поворачивается к нам и продолжает разговор.
Хм…
Сейчас, когда никто не вторгается в мое личное пространство, я наконец-то чувствую себя спокойно.
Он что-то рассказывает, а я опять ухожу в себя и просто его разглядываю. Сейчас это сделать проще, я стою совсем рядом, но его внимание рассеяно и мне совершенно не мешает.

Есть в его облике что-то не очень привычное, но что? И тут я понимаю — обычно он носит много всяких украшений, а сейчас у него на руках только кольца и тонкий браслет. Он достает из кармана Айфон, в тот момент, когда я беру его за руку. Не поняв мой маневр, он поворачивает ко мне экранчик Айфона, что меня немножко раздражает. Я все еще балансирую на грани реальностей и меньше всего мне хочется поднимать глаза и словами объяснять, что именно я собиралась сделать.
Но, то ли он понял меня, то ли моя досада как всегда отразилась в моей чересчур эмоциональной мимике. Он убирает Айфон в карман и дает мне руку. Ой, Чарли… рисковый парень, таким, как я руки давать нельзя! Вдруг откушу? 🙂
Я снимаю свой браслет и затягиваю у него на руке.
А ему идет. На загорелой коже хорошо смотрится.
Он разглядывает свою руку: «Ух, классный. Ты мне его даришь?»
Я морщусь: нет, блин, просто хочу посмотреть, как смотрится!
Конечно, дарю.
Хорошо бы он как-нибудь научился понимать какие-то вещи без слов. Я очень не люблю комментировать свои поступки.
Девчонки напоминают ему про время, а я наконец поднимаю глаза: «Можно мне с вами?»
«Конечно», — отвечает он, как само собой разумеющееся.

Я обхожу его с другой стороны, чтобы не мешать, когда он заговаривает с Селе и Алессей, и начинаю копаться в сумке. Я вовсе не собираюсь наставлять на него прицел еще одного объектива, но мне нужен небольшой кусочек видео для последующего отчета.

Он договаривается о встрече с итальянками и мы собираемся расходиться, когда он поворачивается ко мне и начинает паясничать на камеру.
Да, очень мило! Именно этот кусочек я и выложу!

У нас еще есть какое-то время перед интервью и мы выходим на улицу. Где-то в это же время я вдруг замечаю, что все вокруг говорят на разных языках, а я уже не слышу разницы. А ведь еще вчера, когда «Эдвард» что-то спросил меня, Марианн пришлось объяснять ему, что я не говорю по-немецки.
Марианн заметно волнуется, а я пытаюсь в меру сил сказать ей, что все будет просто отлично. Мы поднимаемся наверх заранее и ждем, когда освободится Чарли. Он разговаривает с Алессей и Селе — итальянской частью нашего «Ангельского коллектива», мы видим их в конце галлереи, но не подходим ближе, чтоб не отвлекать. Просто надеемся, что Стив напомнит ему про время.

Я снимаю его проход по коридору.
Рядом идет только Стив, а где охрана? Я серьезно. Тут две тысячи человек, а вдруг кто бросится? Я хихикаю и беру со стола штатив.
Вот я, например, вроде дружелюбная, но ведь со штативом уже намного более опасна.
Дениз устанавливает камеру, а я устраиваюсь в кресле.
Чарли подходит к холодильнику, достает себе колу и поворачивается к нам: «Что-нибудь хотите?»
Кола? Фу, мне все еще нужен мой желудок. Мы отказываемся, и он располагается на диване.
«Точно ничего не хотите?»
Он заботливый?

В другой ситуации меня это могло бы насторожить, но он кажется обезоруживающе искренним.
Девчонки готовятся, а Чарли пытается растянуть на столе футболку, чтобы подписать ее, но ему явно не хватает рук. Я молча наклоняюсь и придерживаю ткань.

Он старательно вырисовывает золотым маркером подпись на обеих футболках.
Придерживая розовую я вдруг озвучиваю Никин комментарий: «Цвет взбесившегося поросенка».
«Что?».
«Моя подруга сказала, что это цвет взбесившегося поросенка» .
Он улыбается и говорит: «Ага, точно».

Марианн передает Чарли телефон, первым запланировано интервью на местном радио, и я стараюсь не шуметь, когда вдруг подрываюсь с кресла и высовываюсь в окно. Оказывается тут есть выход на крышу!
Когда я возвращаюсь, меня встречают несколько озадаченными взглядами.
Как объяснить, что при всей моей боязни высоты, вид сверху всегда лучше?

Я опять усаживаюсь в кресло, чтобы никого не отвлекать.
Как я и предполагала, все проходит замечательно. Вопросы очень интересные. И то, что Чарли не скучает, заметно невооруженным глазом.
Я чуть хмурюсь, мда, не представляю, как его должно быть достали вопросами из серии: каково это сниматься в «Сумерках» и есть ли РобСтен.
Марианн задает вопрос о съемках в ню, и Чарли просит «подредактировать» его ответ. Я поворачиваюсь к девчонкам и показываю знаками: нет, не редактируйте.
И тут же ловлю удивленный взгляд Чарли. Вот, черт, обещала же вести себя тихо.

Опускаю глаза.
Остаток интервью проходит спокойно, если не считать шумовых эффектов.
До тех пор, пока в контексте Голливудской жизни Чарли не вспоминает про свою фотосессию для британского Космо…
«Простите!» — он закрывает лицо руками: «Я не знаю, чем я думал! Я кажусь ужасно худым. О, боже… Кажется, я подписался под Тейлора Лотнера… под его стиль поведения. Но это тоже совершенно не я. Простите».
Вдруг он поворачивается ко мне:
«Ведь это ты сказала мне это? Конечно, ты. Ты права».
Я переглядываюсь с девчонками и киваю.
Десять очков в пользу Бьюли!
Человек, который на ходу забывает вопросы во время интервью, помнит, что ему сказали много месяцев назад? Вау….
Я нахожусь в легком замешательстве… Вот только теперь все знают, что я высказала ему, почему мне не нравится это фото…
Ну и ладно. Я уже это аргументировала. Очень многие со мной согласились.
Фото, несомненно красивое, но… зрение — не самое развитое чувство восприятия у меня. Мне неинтересна просто картинка, какая бы красивая она не была.
Именно это я и пытаюсь донести, он не просто картинка.
Приходит Стив и говорит, что пора собираться на автограф-сессию.
Чарли привез с собой золотые маркеры, за которыми собирается подняться в номер, но Стив говорит, что маркеры будут. Я даже подкалываю его чуть-чуть: «А без золотых маркеров никак»?
«Нет золотых маркеров — нет меня», — отвечает Бьюли и смеется.
Он уходит на автограф-сессию, а девчонки оставляют меня с Селе.
Это хорошо, у меня будет шанс с ней пообщаться.
Алесся собирается взять автограф у Крейга Паркера (Халдир из Властелина Колец, если кто не помнит), а вся итальянская компания сидит на полу в сторонке и усердно рисует десятки на табличках. Я бы присоединилась, но кажется, это надо заснять. Жаль, очень плохое освещение и картинка получится низкого качества, но то, как Крейг вспоминает все известные ему итальянские слова явно стоит того.

Мы с Селе гуляем по залам, она фотографирует меня рядом с орком… Почему-то мне очень легко с ней с первой секунды. По-настоящему легко, сейчас я не играюсь.

Сверху мы наблюдаем за представлением внизу. Этнические мотивы завораживают, и я с трудом удерживаюсь от того, чтобы спуститься вниз и присоединиться к танцам.
А потом мы долго сидим у лифта и разговариваем.
Все-таки ты очень неправ, Чарли. Языковой барьер — это миф. Это вовсе не помеха для людей, которые действительно хотят понять друг друга.
Мы сидим на диване очень близко друг к другу, но меня это вовсе не настораживает, как бывает обычно. Я почему-то верю ей, без всяких условий. И за разговором время пролетает незаметно.
Я чувствую, что мне нужна очередная доза кофеина и поднимаюсь.
Уже с кофе в руке я протискиваюсь сквозь непонятно откуда взявшуюся толпу и ищу взглядом Селе.

А, все понятно. Чарли! Вот откуда тут все эти люди. Видимо, он спустился вниз, после автограф-сессии, и остановился поболтать с ней, он же знает, что вечером она уже уезжает.

Тут Селе замечает, сколько народу смотрит на них и смущается, а он обнимает ее и поворачивается к камерам: «Это Селесте, сфотографируйте меня с ней».

Я нагло усаживаюсь обратно на диван и ставлю кофе на журнальный столик рядом. Не люблю слишком горячий.

Сидя в полоборота смотрю, как Чарли фотографируется.
Смотрю на свой телефон и морщусь — эта смс’ка из дома здесь явно не в тему. Как полярный медвель в джунглях. Что-то из другого мира.
Неспеша пью кофе и наблюдаю за Чарли. Мне нравится смотреть на него со стороны. Мне нравится, как он улыбается окружающим, его жесты, мимика, то, как он уделяет каждому время, хотя бы чуть-чуть…а ведь толпа вокруг собралась изрядная.
А я просто сижу и пью кофе.
Мы собираемся пойти посмотреть на Бубу, поэтому прощаемся с Чарли.
В зале я сажусь поближе и оглядываюсь по сторонам в поисках остальных.
Бубу оказывается очень милым, простым и искренним. Он, конечно, еще маленький, но мне кажется он много добьется.
И… возможно, ему стоит почаще общаться с Чарли, чтоб подрастерять свою серьезность… или нет… а то еще плохому научится. 🙂
На выходе выясняется, что хоть Чарли и ушел вздремнуть, он все еще сидит на твиттере.
Иди спать, Бьюли! Ведь сам же сказал, что проснулся в 3 утра!
Мы снова собираемся у лифта и я решаю последовать примеру Чарли. Надо пойти к себе и отдохнуть. Вечером вернусь.
Я не спеша дохожу до отеля и кладу голову под подушку. Что у меня будет с волосами, не хочу даже думать. Просыпаюсь без будильника. Возможно, мне стоит сюда переехать, так как дома у меня так не получается.
Быстренько собираюсь и вприпрыжку возвращаюсь в Маритим. Я опаздываю к началу вечеринки, а девчонки уже собрались в баре…

Я каюсь за опоздание и иду изучать ассортимент бара. Черт! Мне надо подучить немецкий! Хотя бы до уровня понимания наименований алкоголя.

Возвращаюсь с классической «отверткой». Позже попрошу кого-нибудь помочь мне с выбором чего-то менее банального. Сверху, как и обещал, спускается Чарли. Выглядит он просто шикарно. Я окидываю его взглядом. У него странный шрам на руке. Интересуюсь, откуда, а он по-большому секрету делится, что получил его, сражаясь со львом. О, как это в стиле Бьюли!
Быстренько прикончив «отвертку», я вылетаю на середину танцпола и замираю: прямо передо мной танцуют два назгула в полном облачении! Вот это да! Потанцевать с назгулом? Еще бы!! Я пристраиваюсь рядом.
Вечеринка набирает обороты. Марианн покупает Чарли кайпиринью, а он обещает угостить выпивкой нас.
Но никто не ожидал, что это обещание выльется в то, что через несколько минут он явится из бара, неся в одной руке поднос с коктейлями (чувствуется опыт работы барменом), и официанткой с еще двумя подносами!
Более того, он явно не любит, когда кто-то отстает от коллектива, в итоге я долго ищу между кайпириньями бокал с мохито. Не помню, в какой момент я окончательно теряю связь с реальным миром, но это точно было не воздействие алкоголя. Танцы, кайпиринья, потом мохито, еще танцы, Макарена, еще Макарена (которую СИНХРОННО танцевал ВЕСЬ ЗАЛ)… жаль только, что Селе пришлось так рано уйти…

Дико не хочется фотографироваться, чтобы не запечатлеть мое полностью потерянное состояние… поэтому я чаще прячусь от камеры.

Помню, как танцевала с Бьюли канкан… И только намного позже понимаю — ой, это же моя лакмусовая бумажка, мой фокус, по которому можно со 100% уверенностью определить мое состояние. Я могу казаться сколь угодно веселой, но, если я ни с кем не танцую канкан, значит, чем-то не зацепило меня происходящее, вечеринка не удалась. Это же надо было пристать с этим именно к Чарли! Но он быстро подхватывает, что не может меня не радовать. Кажется, он вообще способен ввязаться в любую авантюру. Он абсолютно искренне веселится, а всем нам приятно вдвойне видеть его таким.

К нему постоянно подходят какие-то люди, чтобы сфотографироваться… и я ему не завидую, ведь так иногда хочется просто расслабиться и забыть обо всем на свете. А я не взяла с собой фотоапарат, просто мне очень не хочется его напрягать, а эти бесконечные вспышки даже меня раздражают. (Поэтому большая часть фото из этой главы была сделана на фотоапарат Чарли и позже прислана нам) В какой-то момент я протягиваю руку и пробегаю пальцами по его ребрам, он же боится щекотки. Я улыбаюсь: «Чарли, ты никогда не сможешь пощекотать себя сам. И тот человек, которому ты доверяешь, никогда не сможет тебя щекотать! Ты мне не доверяешь!»
Я неудачно строю из себя обиженную и ухмыляюсь.
Но есть кое-что, чего я не учитываю. Я тоже очень боюсь щекотки.
Поэтому через несколько секунд возни он заявляет: «А ты не доверяешь мне!».
Мы оба смотрим друг на друга с настороженностью, чуть выставив вперед руки. Мда, тут я прокололась. Тщетно пытаюсь вспомнить хотя бы одного человека, который может безнаказанно прикасаться к моим ребрам… даже моя мама способна одним прикосновением довести меня до истерики…

Мы делаем очередную фотографию, вспышка, я быстренько делаю себе «усы» а ля Дали и кокетливо эдак поворачиваюсь к Чарли, он практически падает под стол, но быстренько ориентируется: «Так, никому не расходиться, все берем у нее по пряди волос и фотографируемся с такими же усами!»

Танцы, танцы, коктейли, пучок танцующих итальянок… все вертится перед глазами, и я сама не замечаю, как пролетает время. Часы показывают 5 утра…

Прогулочным шагом возвращаюсь в отель. Полчаса на сон, вместо кофе беру бутылочку энергетика на автозаправке и иду в Маритим…. Воскресение.

…

В фойе я встречаю девчонок. Мда, вид у всех нас не очень свежий, но настроение лично у меня отличное. По этому поводу я грызу шоколадное печенье и пью энергетик. Они пришли к 8 утра и уже успели снять документалку с Чарли, кусочек которой и показывают мне, пока мы сидим на диване.

Да, у меня не бывает похмелья, я просто хочу пить. Мы ждем автограф-сессию. Надеюсь, Чарли успеет хоть чуть-чуть вздремнуть. Насколько бы энергичным он не был, отдых нужен всем. Отель уже ощутимо опустел… многие уже уезжают домой… словно бы бал закончился….
Мы идем за автографами. Я не хочу подписывать свои фото, поэтому заранее обзавелась подходящей фотографией Деметрия.
Чарли опаздывает, и мы начинаем волноваться. Он вполне мог уснуть, но вот догадается ли его кто-нибудь разбудить? Наконец он появляется, и я изо всех сил стараюсь не хихикать.
Подхожу к столу и не выдерживаю: «Отличные очки, Чарли!»

Он поднимает голову и улыбается. Вид у него уставший, видимо он вообще не спал.
Он подписывает мне фотографию, а я просто говорю: «Напиши мне что-нибудь».
Мне все-равно, как он подпишет фото, и что именно он напишет. Мне нравится предоставлять ему выбор потому, что мне просто интересно, что придет ему в голову.

Я напоминаю ему, что он обещал нам видео для группы. Не хотелось бы его напрягать сейчас, но это займет всего пару минут… девчонки этого заслуживают.
Он обещает запись после сессии.
Уже отходя от стола, я, поддавшись внезапному наитию, поворачиваюсь и говорю: «Никогда не извиняйся»
Он озадаченно смотрит на меня. Опять не понял?
«Никогда не извиняйся» — повторяю снова. И все. Я специально не собираюсь делать свою мысль более распространенной. Это как с языковым барьером, если захочет понять, поймет.
Он кивает.
Мы выходим из зала и ждем в коридоре, но он уходит со Стивом по другой лестнице. Видимо забыл.
В два часа у Сумеречных актеров общий Q&A. Мне лень искать себе место в зале и я усаживаюсь прямо на пол у сцены. Происходящее забавляет меня. Остальные подшучивают над «павлинистым» Бьюли, а ему заметно скучно, ведь приходится чинно сидеть на стуле и на полном серьезе отвечать на одни и те же вопросы.

Весь день мы проводим в фойе. Народу становится все меньше. И от этого очень грустно. Чарли не появляется, а мы начинаем переживать.

Я опять ухожу в себя, и меня чуть не сбивает автобус на входе в отель. Мне тоже нужен отдых, и я засыпаю на плече у Марианн. Не знаю, сколько проходит времени, но кажется, ее позабавило, что я уснула, а я вдруг понимаю, насколько родными мне стали эти люди всего лишь за три дня. Я смогла бы уснуть только там, где чувствую себя в безопасности. А мне с ними спокойно.
Проходит день, и мы понимаем, что, скорее всего, попрощаться с Чарли уже не сможем, ведь после церемонии закрытия он уедет вместе со всеми на официальный ужин.
Церемония проходит в атмосфере легкого сожаления, зрительный зал заметно поредел.

После мы опять собираемся в фойе у лифта. Вот, наверное, и все. Я смотрю на девчонок с сожалением. Я успела к ним привязаться. Кажется, слишком быстро.
Вдруг появляется Чарли. Энергичен не смотря ни на что. Интересно, у него найдется минутка? Я напоминаю ему про видео.
Он кивает, и мы усаживаемся наверху, прямо у лифта.
Я все еще ничего не хочу ему говорить, просто напоминаю, что полное название сайта «вконтакте», показываю ему жестом: 3-2-1 и включаю запись. Пусть скажет только то, что сам захочет. Пусть это будет по-настоящему. Видео записывается с первого дубля. Именно такое, какое я и хотела. Идеально.

Потом он пишет письмо, а я молча просматриваю фотографии. Я не тороплюсь спускаться, так как не уверена, что смогу воспользоваться лифтом без ключа, а он все-равно пойдет прощаться с девчонками перед отъездом. К тому же это хорошая возможность опять понаблюдать за ним со стороны, когда он концентрируется на чем постороннем. Мы спускаемся вниз вместе.
Я смотрю на Марианн, Дениз и Алессю… мне будет их очень не хватать… Чтобы собрать мысли в кучку, иду за вещами в гардероб и тут понимаю, что где-то потеряла свою фотографию с автографом! Черт! Однажды я с такой же легкостью потеряю голову!
Где теперь ее искать? На всякий случай, я прощаюсь с девчонками и обхожу пустые залы, где сейчас идет уборка. Все, что осталось от сказки. Наконец, фотография находится наверху, у лифта. Я оставила ее в кресле, где сидела.
Перекладываю еще раз сумку, вроде ничего не забыла, и ловлю у входа в Маритим такси.
В аэропорту я вздыхаю и оглядываюсь. Даже на долю секунды меня больше не пугают ни здание с лестницами из стекла, ни два предстоящих перелета. Уже вполне осознанно я прошу на стойке регистрации место у окна. ….

———————-

xx